ahiir

       Почти все, написанное Пушкиным в 1835 году, в стихах и прозе, посвящено одному предмету -
уходу из жизни, неразрывно связано с собственными личными переживаниями и размышлениями.
       ... За несколько осенних недель в Михайловском обо всем передумал. Душа и сердце не
меньше изошлись, чем в болдинскую осень 1830 года, когда боялся, что счастье-женитьба вот-вот
исчезнет как мираж. "Вновь я посетил" - эти стихи запечатлели, о чем думал поэт. Вспомнил первый
приезд в Михайловское после окончания лицея, ссылку, сожаления о грехах молодости. Есть
общее, есть и развитие болдинских, предсвадебных переживаний...
        Анализируя, оценивая почти пять лет, прожитых с Натальей Николаевной, Пушкин задавался
тем же вопросом: можно ли за любовь заплатить жизнью, пожертвовать своей творческой свободой?
Он готов был в 1830-м. Но тогда невыносимо жгла мысль, что блестящая вдова найдет нового мужа.
В 1835-м готов за то, что есть Наталья Николаевна, семья. Счастье было. Уйти ради них. Устал
бороться за их благополучие, не поступаясь честью, достоинством... Теперь мысль о блестящей вдове -
не ад, так тому и быть, достойная женщина выберет надежного нового спутника, который признает и
ее детей. Не должен и царь забыть семью гения.
       Забегая вперед, через год Николай в разговоре с поэтом прямо сказал: в случае смерти он не
должен волноваться о судьбе семьи, она будет жить благополучно...
      Клеопатра... Петроний... речь идет о знаменитых самоубийцах... Но и современники... Заслуги
 генерала Барклая де Толли в Отечественной войне Пушкин считал недооценными. Его план
отступления не был всеми понят и принят. Кутузов, сменивший Барклая, довел план отступления
до конца и был признан выдающимся полководцем.
                   И на полпути был должен наконец
                   Безмолвно уступить и лавровый венец,
                   И власть, и замысел, обдуманный глубоко,-
                   И в полковых рядах сокрыться одиноко.
                   Там, устарелый вождь, как ратник молодой,
                    Свинца веселый свист заслышавший впервой,
                    Бросался ты в огонь, ища желанной смерти...
       В Бородинском сражении Барклай появлялся в самых опасных местах. Он писал Александру 1:
"26 августа не сбылось мое пламеннейшее желание: провидение пощадило жизнь, которая меня
тяготит".... И сам поэт в 1829 году, после первого неудачного сватовства, отправляется на Кавказ
в надежде попасть под турецкие пули...
       Судьбу, конец жизни реальных деятелей, писателей, мифических героев Пушкин примеряет на
себя. Делает переводы. Стихи в струю. Поиск выхода - смерть страшит. Искать усладу жизни в
деревне . Но для этой услады нужны деньги. И немалые... Бежать на волю, в лес. Но самому
Пушкину нельзя убежать: дом, семья для него превыше всего.
       Как и раньше, когда возникала мысль о самоубийстве, Александр Сергеевич не решается на
собственный выстрел - ищет опасность, готов устремиться на театр военных действий, выйти к
барьеру... Выбирает дуэль.
      Финансовое положение Пушкина удручающее. Долги висят гирями. Расплачиваться по долгам -
святое для Пушкина. Старается погашать долги и младшего брата Льва. Затевает издания, надеясь
на внушительные выгоды. Одна из последних дневниковых записей о Сергее Уварове, авторе
пресловутой формулы "Православие, Самодержавие и Народность": "В публике очень бранят моего
"Пугачева", а что хуже - не покупают. Уваров большой подлец. Он кричит о моей книге как о
возмутительном сочинении. Его клеврет Дондуков (дурак и бардаш) преследует меня своим ценсурным
комитетом... Кстати об Уварове: это большой негодяй и шарлатан. Разврат его известен... Дашков
(министр), который прежде был с ним приятель, встретив Жуковского под руку с Уваровым, отвел его
в сторону, говоря: "Как тебе не стыдно гулять публично с таким человеком!"... Нет доходов и от
издания журнала "Современник".
        Средства, деньги. С ними связано главнное - независимость, честь, достоинство. Жизнь гения и
жизнь дворянина одинаково ценны, в той и другой важно умереть с честью. Достойно можно жить
при достойном существовании... Долги не фон, как полагал Натан Эйдельман в работе "Уход", а
гири неподьемные. От этого "не дай мне Бог сойти с ума", отчаяние, уныние. Ссылка в деревню
после "благополучной" дуэли - уход в беспросветную нужду. Достанут, доймут должники, взаймы
никто не даст, издатели постараются уплатить минимум.
       "Честь дороже денег". "Деньги - единственный способ благопристойной независимости". "Половина
долгов - долги чести". "И мои долги и чужие мне покоя не дают". Клятва теще и жене - обеспечить
достойное существование, ежегодные надежды и обещания больших денег. Полистать письма сестер
Гончаровых брату Дмитрию, ведущему дела семьи. Тоскливо ждут они по 2, 3, 6 месяцев получения
500, 300, хоть 100 рублей.
       И чем тяжелее положение, тем щепетильнее следует Пушкин правилам чести. Подобно старому
бедному дворянину Андрею Дубровскому... И в любой момент заимодавцы если не засадить, то
опозорить, уничтожить морально могут. Неудобно заходить в любимые книжные лавки: просят
вернуть старые долги. С карточными еще повезло - проиграл богатым людям, уважавшим его
творчество.
        Предприятия, издания, зачинаемые на значительный доход, желаемого не приносят.... По-моему,
замечательно сказала о брате Ольга Павлищева: "он очень порядочный и дела понимает, хотя сам
не деловой". В делах нужна твердость, но у Пушкина обычно сочувствие к людям преобладает над
целесообразностью. Так в жизни, так и в литературных произведениях - расчет, холодность уступают
простодушию, совести. Только Петру 1 Александр Сергеевич  позволяет крутые революционные
реформы - оправдывает исторической необходимостью, целесообразностью.
        И здесь двойной тяжелой удар. Несколько лет Пушкин собирает материалы для книги о Петре,
надеется: уж эта работа, несомненно, выручит его. Но она подавляет. В 1836 году он признается актеру
М. Щепкину, что не сможет завершить исследование петровской эпохи, начинать нужно все заново.
Сведения, факты из разных источников вынуждают оценить личность Петра, его время по иному.
        Взгляды политические, этико-моральные критерии сформировались в ссылке, в Михайловском,
еще до выступления декабристов. Потом они развивались, углублялись, но не менялись круто. Ядро -
"лучшие и прочнейшие изменения суть те, которые происходят от улучшения нравов, без всяких
насильственных потрясений". Взгляды автора "Бориса Годунова", человека, размышлявшего над
каждой строкой "Анналов" Тацита, над "Историей России" Карамзина, над событиями древней и
современной истории, осудившего по большому счету французскую революцию 1789-1793 годов,
низложившего кумира юности Наполеона, думавшего о взаимоотношениях личности и государства,
поэта и власти.
        На пьедестале оставался Петр-царь. С юных лет Пушкин его боготворит. Предмет особой
гордости: не без основания, считает его основателем рода по материнской линии, из арапчонка
делает дворянина российского Ганнибала. Поэт прославляет Петра в стихах и прозе, сочиняет оды
и поэмы, ставит первого императора в пример современным. Но знания - сила. Чем глубже он
погружается в историю, тем сильнее давление на личные пристрастия. Вынужден по иному оценивать
прошлое, деятельность Петра.
        Внутренняя борьба, перемена оценок и мнений уже очевидны в поэме "Медный всадник" (1833 г.).
Начинает Пушкин за здравие - с оды в честь царя и града Петрова. И переход в драму обыкновенного
человека. Евгения наводнение лишает жены, ребенка, избы и рассудка. Медный истукан преследует
его повсюду... Пушкин изучает множество материалов, воспоминаний. Идол предстает в ином обличье.
       Можно ли во имя абстрактной исторической необходимости так безжалостно мордовать народ,
истреблять обыкновенных людей, полагая их за навоз, подстилку?!
       Отвлекаясь от Пушкина, несколько замечаний о трех тиранах, душегубах - Иване Грозном, Петре,
Сталине... О якобы прочной, сильной власти. Иван правит, сея страх и ужас. Казань взял, Астрахань
взял, в Сибирь пошел... Но народ от этого поимел не семгу, икру, меха, а страдания. Долголетняя
Ливонская война истощила страну. А наследство от тирании - 30 лет смуты. Страну грабят поляки,
литовцы, татары крымские, казаки запорожские. И свои, свои робяты удалые, по выражению Модеста
Мусоргского.
      Последняя четверть ХУ11 века - новые смутные времена. Петр преодолевает смуту, вроде успокаивает
страну. Но ввергает ее в пучину потрясений - постоянные войны, грандиозные реформы - ломка через
колено. Люди из деревень и городов согнаны на войны, на строительство новой столицы. Под гранитными
набережными и великолепными дворцами струится кровь. Об этом нужно помнить, и тем более ценить
созданное жертвами царя - тирана, капризного самодура, алкаша-хулигана... И опять - умирает душегуб,
страна погружается в трясину смут, тяжбы за власть, переворотов. Тираны плодят проблемы для потомков.
Чего-чего, а потрясений с избытком.
      И наш Ёська. Коснусь только индустриализации. Превозносить ее могут только полные идиоты.
Не залог победы в предстоящей войне, а горы трупов: миллионы замученных в деревнях и городах в
30-е годы, 27 миллионов погибших во вторую мировую войну, десятки миллионов калек, вдов и сирот.
Ковка пятой колонны:  предателей на советской стороне оказалось намного больше, чем австрийцев,
итальянцев и прочих датчан на службе у Гитлера.
      Тиран сдох, и тут же государственный террор прекратился. Холуи и лакеи, находившиеся под дамокловым
мечом, вздохнули свободно, разжали пальцы на горле народа. Но оказались неспособны организовать новую,
более достойную жизнь. Ни воли, ни ума не хватало. И при Хрущеве, Брежневе власть держалась на сталинском
наследии, управляли по инерции, низы по инерции безмолствовали. Кончилось маразмом, развалом, лихими
90-мы...

    Для изучения и понимания истории Торопца важное значение                                                                                                                                                  имеют работы Ядвиги Вацлавовны Станкевич (1909-1959). В
1948-1958 годах под ее руководством проводились масштабные
археологические работы в верховьях Западной Двины, на
территории получившей название "Торопецкая земля". Было
открыто и обследовано свыше 200 поселений и могильников.Итоги
 Я. Станкевич обобщила  в научной, большой работе "К истории
населения Верхнего Подвинья в 1 и начале 2 тысячелетия н.э.
(Опубликована в сборнике "Древности Северо-Западных областей
РСФСР. Материалы и исследования по археологии СССР". 1960,
№ 76, стр. 7-327).
      На какие выводы хочется обратить внимание? В верховьях
Западной Двины самыми обжитыми и богатыми на памятники
археологии оказались берега Торопы, а ядром - территория от
северного берега озера Яссы до Хворостьева. На берегах озера
поселения существовали задолго до рождения Христа. С начала
нашей эры городище Подгай (недалеко от впадения Торопы в
озеро Соломено). Одна из любопытных и знаменательных
находок на Полгае - горсть зерна, сохранившаяся с первых веков
нашей эры. Она была детально изучена биологами. Зерна мягкой
пшеницы, хорошего налива, без примесей сорняков (что обычно
для находок ближе к нашим временам). Тогда еще не применяли
навоз. Подсечное земледелие - леса вырубали и сжигали, почва
истощалась, готовили для сева новый участок. Так что на густо
населенных территориях большие пространства были безлесными.
На городищах находили множество предметов, по которым можно
восстановить быт, занятия населения в разные времена, что ловили
в озерах и на кого охотились в лесах, как шло развитие, как  постепенно
совершенствовались оружие, орудия труда, оборона поселений.
    Подробно были обследованы и описаны десятки городищ и
могильников, в том числе в Курове (около Андреаполя), у Жижицкого
озера, в Усвятах... Торопец оставался на финиш, на завершающую
точку, венец. Увы, здесь под ее руководством провели только разведку
малого и большого городищ, раскопку двух могильников...
      Тем не менее, и этих материалов хватало, чтобы задаться вопросом:
когда же возник город Торопец? Видимо, Я. Станкевич, как и академик
М. Тихомиров принимали дату основания, предложенную М. Семевским -
1016 год. Но сразу возникал вопрос: Чернь, о котором рассказывает
летопись, родом торопечанин, купеческий сын - не влруг же появился
большой, купеческий город. Это длительный путь развития, отмечает
М. Тихомиров... Обычно городища устраивались на природном обьекте,
подправляли склоны, равняли верхную площадку, невеликих размеров.                                                                                                                              Огромное городище в Торопце устроено на малом возвышении у берега                                                                                                                                озера. Чтобы его насыпать с валами, уже нужно большое количество людей,
пишет Станкевич.
       "Естественно, что подробная разработка вопроса о времени возникновения
древнего города Торопца может быть проведена в будущем лишь на основе
широкого исследования соответствующих памятников путем раскопки",- завершала
рассуждения о возрасте Торопца Я. Станкевич. В Х веке город точно существовал.
     Д. Фоняков с М. Малевской занимался раскопками во второй половине 80-х.
В 1991 году они опубликовали книгу "Древний Торопец". По их данным, городище
Кривит появилось на рубеже Х-Х1 веков. Но нужно понимать, что это не начало
города, а завершение его - центр, администрация, склады (налоги были чаще
натуральными - зерно, мед, рыба, шкуры и т.п., продукция ремесленников,
мастерские которых тоже находились на Кривите) и убежище при нападении
сильного врага. До возведения этого городища центр мог находиться и в
другом месте. Например, в Ладейнице (у подножия Привалья), где находили
предметы, которые можно датировать 1Х веком...
      Если оглядеть окрестности с Привалья, иметь представление о территории
Торопецкой земли, то трудно увидеть второе, столь же удобное место в
древности, чтобы обосноваться на постоянное жительство. И центр на веками
обжитой земле между Яссами и Хворостьево. И еще, две гряды: от озера
Уклейно до Восстани и далее до Толоконки (под Восстанью "в рощах" гуляния
язычников, не без основания первый историк города Иродионов относил
его возникновение к языческим временам), вторая от Вознесенья  до реки,
далее Привалье, церковь Жен Мироносиц... Обойдена вниманием деревня
Харино, вероятно, остров в давние времена. На пространной территории
между грядами могли уживаться балты, финно-угры, пришедшие сюда под
давлением готов кривичи. Границами между поселениями могли служить
болотца, ручьи. Долгий процесс ассимиляции, переплавки в русских, в единый
русский язык...А если обратиться к топонимике, то Торопа - река-дорога из
балтских языков. И очень точное название.
       Если отнести возникновение Торопца к 1Х веку, то уже косвенно можно
привязаться и к летописям, к походу Олега из Новгорода на Киев, к версии
И. Побойнина. Не случайно в летописи кривичи названы дважды подряд.
По пути в Торопце (Кривитеске) Олег подобрал местных и с их помощью
обманул смоленских...
      И пятно. На что наткнулись новгородцы при Рюрике. Они продвинулись
по флангам, захватили Полоцк, Суздаль, Муром. А по центру кто их
тормознул? Загадочное княжество? Торопец (Кривитеск)?
     Думается, можно собрать обширный материал, перед юбилеем провести
ряд раскопок, заложить шурфы... и провести обсуждение, научную
конференцию...

Написано давно, но можно повторить...
Перечитал "Братьев Карамазовых". Академическое издание - с комментариями,
историей создания романа, его распространения и влияния на литературы
разных стран.
И вот о чем подумал: не только в юбилейные, но и в прочие дни не принято
трезво воспринимать творчество Федора Достоевского. А между тем на протяжении
полутора веков отчетливо прослеживается: разумные общественные деятели,
писатели кто настороженно, кто неприязненно, а кто и на дух не переносил его
сочинений. Можно назвать Тургенева, Салтыкова-Щедрина, Чехова, Бунина,
Набокова... Можно вспомнить, что не любил его и автор "Войны и мира". Но
начав "юродствовать во Христе", Лев Толстой стал благоволить и к творчеству
Федора Михайловича.
Обстоятельства и русской, и мировой истории благоприятствовали созданию мифа
о гениальности, о великих пророчествах... Основные сочинения написаны после
1861 года. Россия переживает перестройку, отмену рабства, смутные времена,
наступление капитализма - все переворотилось в доме Облонских и в стране.
Близко к сердцу писатель воспринимает происходящее, но в сознании каша,
не способен рационально воспринимать реальность. Если искать сближение
с нашим временем, то рядом с классиком можно поставить коммуниста -
автора "Советской России": он без устали клянет все нарождающееся и безутешно
льет слезы по прошлому, существующему только в снах его...
Слабонервным трудно устоять, сориентироваться в меняющемся мире, на
изломе эпохи. Сами дергаются, паникуют, сами возбуждаются и публику заражают.
Нежелание обдумать до конца, обдумать для себя, а потом предложить читателю.

И противники, и поклонники сходятся в одном - у писателя нет нормальных,
здоровых героев. Романы населены типами, больными физически и нравственно.
Униженные и оскорбленные не вызывают сочувствия. Они экзальтированы,
наслаждаются униженностью и оскорбленностью, стремятся болячки выставить
наружу, на людях расковырять их до крови. Все далается с надрывом, вывертом.
И пророчества Достоевского - пальцем в небо. Считается, он предсказал революцию,
предупредил о катастрофе. Но, например, роман "Бесы" не более как раздражение на
сочинения Чернышевского, его адептов, на выверты молодых людей типа Нечаева. На
самм деле, Достоевский уверял, что только святой Руси удастся избежать соблазнов,
угроз будущему, исходящих от зловредного Запада.
Любопытны события лета 1880 года, связанные с открытием памятника Пушкину.
Речь Достоевского слушали с замиранием сердца. Впечатление ошеломляющее.
Иные вытирали слезы, иные возопили: великое свершилось! Западники обнимали
славянофилов. Жали оратору руки... А на другой день в газетах ни одного доброго
слова!  Это потрясло писателя, он занемог... В "Братьях Карамазовых" писатель обьясняет
эпизод: во время проповеди парализованный вдруг встает, делает шаги. Это не чудо, трезво
замечает Достоевский, сила эмоционального воздействия, и недолго длится...
И здесь чудо длилось недолго. Стали писать, оказалось, о чем писать? Речь-то пустая,
невнятная...

Именно авторитетные люди, проповедям которых внимают, слово которых незрелое сознание
принимает за истину, вносят разлад и сумятицу в общество, способствуют активности
анархизма, крайним проявлениям.
Ленин (В. Ульянов) во многом прав, назвав Льва Тольстого зеркалом русской революции.
Настоящей, подлинной революции - со всеми ее буйством, крайностями, пренебрежением к
разуму. Не против, а на революцию работали неуравновешенные Достоевский и Толстой.
Ильич негодяй, что свою знаменитую фразу "Интеллигенция - не мозг, а га(о)вно нации"
привязал к Владимиру Короленко - уравновешенному, мужественному интеллектуалу (умному).
Но к хныкающим, мечущимся из угла в угол, с расширенными от страха глазами определение
вполне подходящее. Творцом эссенции хныканья называл Достоевского Салтыков-Щедрин,
величал "глупый Федя".
Значительная часть "прогрессивной" интеллигенции раздувала революцию 1905 года.
А когда реальность оказалась не такой, как представлялось, многие растерялись, изменили
своим идеалам. И нормально, если бы скорректировали свои взгляды, учли новые факты и явления,
проанализировали пережитое. Нет, просто из одной крайности бросились в другую. Энтузиазм
сменился апатией, оптимизм унынием, стремление к делу богостроительством, поиск истины
боязнью черное назвать черным, белое белым. Возлюбили Достоевского.
В такие времена раздолье мистики, оккультных заморочек, паники, процветание гадалок, астрологов
и прочих шарлатанов. Так было после 1905 года, так случилось и после распада СССР. Растерянность,
слабость интеллигенции позволяет верховодить, забирать власть негодяям (впрочем, негодяи тоже
интеллигенты, имеют дипломы, диссертации). Модным становится нежелание думать. Из
"свободных" средств информации изгоняется мысль - сплошная развлекуха, скандалуха.
В смутные годы возрастает интерес к Достоевскому. Так происходило и происходит в России, так случалось
и в Европе. "Потерянные" поколения помещали русского классика на свои знамена после войн, социальных
потрясений. К примеру, в Германии первый пик интереса приходится на кризис, хаос после первой мировой
войны, перед приходом Гитлера к власти. Немецкие, французские писатели, философы, исповедующие
экзистенциализм  (пессимистическую философию выживания), превозносили Достоевского.
    С помощью словесной эквилибристики глупость выдается за глубокомыслие. Желание знать
подменяется верой в свечку, кочергу, иога и Бога. На них ответственность за себя перекладывается...
А прочитал я "Униженных и оскорбленных" впервые во втором классе, 73 года назад. Вместе с Библией,
иллюстрации Доре...

      С 1974 года в Древлехранилище Пушкинского дома в коллекции В. Величко
хранится рукописная повесть "Анисимычь. Новаго рода Дон-Кишот. Истинная
быль с прибавочкою и с прикрасочкою, или Превращение раскольника в
романического любовника, видавшего на яву чертей. Росиское сочинение
1793-го года". В 1985 году В. Степанов опубликовал эту повесть в научном
сборнике "Древнерусская книжность" с обширным историко-литературным
комментарием.
         Автор рукописи неизвестен, но можно предполагать, что был он довольно
начитан, знал среду и события, о которых пишет - конец 1760-х годов. Жанр -
плутовской роман. Но Анисимыч не простой плут - пытаясь обмануть других,
он сам всегда оказывается обманутым. Есть у Анисимыча и реальный прототип -
ржевский купец из старообрядцев Чупятов. Автор повести посмеивается и над
старообрядцами, и над масонами.История Анисимыча рассказана как назидательный
пример печальных следствий суеверия и глупости. Любопытны и подробности быта.
В исторической справке В. Степанова речь идет о ржевских старообрядцах, о их
связях с Польшей, где они пользовались полной свободой. Узнаем и о занятии
жителей порубежных городов: переправка желающих через границу в Польшу,
а оттуда в Россию. Прибыльное дело. Не брезговали им, вероятно, и торопчане.
Нередко нелегальная иммиграция завершалась разбоем. Сусанины водили-водили
по лесам-болотам иммигрантов, а потом убивали их, забирали имущество и деньги.
В рукописи есть ссылка на книгу "Портовые моты". напечатанную в Амстердаме в
1762-1763 годах. Насчет чугунной медали торопецким купцам нет сведений, но когда
книга была переведена на русский язык, распоряжением Екатерины от 11 февраля
1765 года ее безденежно разослали в купеческие гильдии разных городов. Знать, и
торопецкие купцы держали ее за настольную, но восприняли, однако, не как предупреждение,
а как учебник к умножению уловок....

                        Глава первая надесять \ одиннадцатая
                       НОВОЕ ДУРАЧЕСТВО
      Знакомство по торговле доставило ему приятеля, порождения торопецкого. То был
сводчик, а не настоящий маклер. Он был половину цыгана, половину жида, ибо дядя
ево  был жид, а бабка цыганка, отец был из них помесь, а мать ево была торопчанка.
Потому, или паче что крещен в городе Торопце, где женился на подьяческой дочери,
называл себя Таропаном. Токоваго порождения молодец должен быть проворен, да и в
самом деле был превеликой на все ходок. Умел он сладить с простодушным Анисимычем и
узнал от него всю тайную историю и желание женидбою поправить свое состояние, за что
он как честной сводчик и взялся, взяв для ободрения себя от Анисимыча в заем пять
рублей денег.
       Сей архиплут был знаком молодым людям из купеческого корпуса, которых он знакомил
с некоторыми трактирами, состоящими подалея от многолюдных мест, как то, например,
за Калинкиным мостом и по мызам, да и вводил в домы, где живут милосердыя женщины,
которые ни в чем отказать не могут тем, у кого есть денги. Молотцы из Гостинаго двора и
бержевыя одолжены были им чрезмерно: ибо многия из них опустошили лавки, а другия
повыгрузили барки. От чего произошел вопрос, что труднее - нагрузить барку или выгрузить.
Охотники спорить целой вечер спорили, и большая часть легла спать с тем, что выгрузить труднее.
Но Матыгин поутру ясно показал, что нагрузить труднее, ибо отец ево в двадцать лет мог две
барки пенкою нагрузить, а он в одно лето выгрузил так, что уже и оба не нагрузят ни в
десять лет.
      (Здесь следовала ссылка на книгу "Портовые моты". "В ней описаны разных государств моты,
а между прочим стоит статья "питербурские и рижские портовые моты", в которых изображено
следующее. Из числа торгующих при сих портах народов есть три рода портоваго мотовства:
1-е, в игре, пьянстве и сладострастии; 2-е, в щеголстве и оказании мнимаго богатства; 3-е, в
спекулации. Толкование: Первые, живши в отдаленных городах России под началом стариков,
не видав большаго света, в молодые лета отправлены бывают полномочными правителями
корованов нагруженных пенкою, салом, маслом, воском и железом; попавшись в сообщество
людей развратных, живущих постыдным ремеслом, впадают в погибель, ибо оныя возят их в
шлюпках с песенниками на гулянье по островам, приготовляют похабных девок, заводят игры,
где теряют честь, денги и здоровье. Вторые, приезжая к порту с малым капиталом, для кредиту
одеваются богато, покупают картины, часы и прочие вещи, говорят о торгах своих с прибавлением
на один десяти, а потом покупают товары на кредит, продают с большим уроном, покупают внов
и опять привозят до срока, показывая своими, и, делая такия постыдныя купечеству перевороты,
впадают в банкротство и разоряют порядочных купцов. Третей род портовых мотов состоит из
спекуляторов; в славянском езыке спекулатор означает палоча, а в купечестве разумеются те люди,
которые покупают и продают, не имев товара предварительно; например, Петр, живущий в
Питербурге и не имеющий торгу внутрь России, в декабре покупает у Афанасья пенку, мысля,
что будет дорога, и он ее продаст; а Афанасий продает оному Петру пенку, не имея оной ни фунта и
не посылая покупать, мысля то, что пенка в июле будет дешева, и он ее тогда купит и отдаст;
а сим образом и обманываются, и разоряют себя и других, ибо порядочный торг чрез то терпит
величайшший подрыв, ибо рыск в торгу подобен картежной игре в банк и кучки".)
     Но обратимся к нашему герою. Означенный сводчик был знаком мотам перваго нумера. Он
рассказал им житие и жизнь, деяния и страдания Анисимычевы, дав знать, что он бороду свою
и усы почитает непополебимою святостию и ни для чего их не согласится обрить. Тогда трое
молодых мотов ударились о заклад и другими мотами в 500 рублях, что Анисимыч доброволно бороду
обреет и будет носить немецкаго покроя платья. Отдали денги за третьи.
      Сии шалуны нимало не думали о том, что они могут простосердечного Анисимыча на достальную
часть жизни ево сделать несчастливым. Да что я говорю о том. Не знаю, есть ли и теперь кому из них
достанется читать сию повесть, почувствуют ли угрызение совести, ибо они в красных своих летах быв
шалунами, чаятельно и состарелись такими ж повесами, а может быть и умрут негодными свету
стариками.
      И так подослали они старуху, которая отправляла скверное ремесло сводни, к Анисимычу. Сия
пузырница ходила в подкапке и носила с собою чотки, и с умиленным видом пришла к Анисимычу.
Сказала ему: "Добрый молодец, не Анисимычем ли тебя зовут?" - "Да, так, бабушка,- отвечал столп
старинного толкования.- Что тебе надобно?". Старуха на то: "Я принесла к тебе радостную весточку". -
"Какую, сударыня?" - "А вот, свет мой, знаешь ли ты господина купца Л.?" - "Знаю, сударыня. Я у него
третьего дня был, покупал кубовую краску". - "Точно так. У него, сударь, есть дочь Каптелина, великая
красавица". - "Ну. бабушка? ..." - "Она, сударь, в тебя влюбилась". - "Полно, правда ли?" - "Божусь тебе
моею старостию и сими чотками, которыя присланы ко мне с Ветки (там жили раскольники). Да так
влюбилась, что ни пить, ни есть, ни спать не может. Сжался с бедною, полюби ее и возми за себя". -
"Бабушка, я тебе верю. Да как ее взять? Я не богат, отец ее не отдаст за меня:  она у него одна и есть".
- "Экой! мы сему поможем. Отдаст. Напиши к ней грамотку, что ты ее любишь, а она к тебе будет писать.
А я сыщу случай вам и повидаться. Об отце же не сумневайся, не аредовы веки жить ему. Уже 75 лет
да и всегда болен. Околеет - она одна власна во всем будет и вы будете счасливы. Только меня, бедную
вдаву не забудте, призрите". Анисимыч сему поверил, ибо он о себе думал, что он красавец, как то
некоторые удачи с молоду его уверили, и, начитавшись "Тысячи и одних", начертал достойное пространнаго
своего красноречия писмо. Вы, естьли не поленитесь, прочтите его вранье.
     "Всесветная красавица, умница, владычица моего сердечушка; душичка, наливное яблочко,
Каптелинушка матушка, голубушка, сердечный друг!
     Полюбил я, душа моя, тебя: ем не заем, пью не запью, сплю не засплю. Все-та, свет мой, о тебе думаю,
сударачка ты мая. Не суши ты болея меня, совокупись со мною тайно законным браком. Обрадуй ты
меня своим писмецом. Напиши, что мне делать.
      Твой верной в жизни и по смерти Анисимыч".
      Написав толико вздорное писмо, отослал оное с сообщницею сотаны, к мнимой своей любовнице
и на другой день получил ответ.
      "Душа моей души! Прекрасный Иосиф, лепообразный и могучий Самсон, премудрый Соломон,
миленкой сердечушку моему Асечка! Читая твои строки, задыхалась. Все безподобно. Ах! Ах! Ах!
радость моя, едва я не умерла от радости. Люби, люби мене! жизненочик мой. Я тебе то сердечно
позволяю. Вся твоя. Изволь, батюшка, где и как хочешь обвенчаемся, обманем строгость
смотрителей. Но, жизнь моя, не откажи в первой моей прозбе. Я посылаю тебе бралиантовый
перстень в 2000 р., да часы, осыпанные бралиантами, в 700 р. Ето слабой знак моего дара. Я вся
и все, что принадлежит мне, твое. Прошу тебя, жизнь мая, обрей бороду и надень платье модное
алое. Я думаю, что ты постораешся увидится со мною в первое воскресениек на Крестовском
острову, где я буду в зеленом платье с алым пером, и тебе посылаю шляпу с полимажем. Я
тебя вмиг найду. Да смотри ж, будь там, а не то за ухо подеру. А естьли будешь, то получешь
горячий поцелуй от верной вашей Коптелины".
      Получа писмо и подарки Анисимыч всякое сумнение отложил и считал себя самым щастливым
смертным. В каменьях силы он не знал, и стразовый перстень, который стоил две тысичи копеек,
а часы 70 рублей, счел за бралианты. За сим скоро последовало превращение: борода обрита,
волосы завязаны, подвиты и напудрены, наряжен наш раскольник в алой французский кафтан,
летит на свидание. Ну, теперь прощай распопа Аввакум и Пустосвят Никита со всеми своими
последователями и с их забобонами и со всеми толками о бороде и об усах. Анисимыч сделался
Ахалем. Ему теперь дело не до бороды, а до Каптелины.

                   ГЛАВА ВТОРАЯ НАДЕСЯТЬ,
                   которая будет покороче прежней, ибо тут будет модное свидание
       Лишь только оделся совсем мой красавец и посмотрелся в зеркало не верил своему превращению,
и борода уже ему козалася козлячьим украшением. Он с радости прыгал, бутто сумашедший, и в
самом деле подлинной был неотесаной болван. Он не шол, а летел до шлюпки. Стречались с ним
и знакомые. Они ево не узнавали, а повеса мой тому внутренне радовался и мысленно располагал
чужим имением наслаждатся с прекрасною Каптелиною.
      И се уже он на Крестовском острову и в толпе народа ищет своей любезной, в которую заочно
влюбился. Останавливает ево одна красавица, берет за руку, идет с ним в трактир. Входят в комнату.
Обомлелый от радости мой герой зделался безгласным. Он выпучил глаза и, разинув рот, смотрел
на своего идола. Естьли бы сия весталка была настоящая, она б подумала, что он ее с голоду скушат
хочет. Но как она была женою ста мужьям, то ей мой олух был не в диковинку. "Любезной мой
Анисимыч,- сказала она, обнимая и целуя ево,- Наконец страдания мои прекращаются, и я уже
тебя в своих обьятиях держу. Кленись мне любить меня вечно!". Пришедший в чувство кавалер
мой поклонился ей в ноги и, поелику на полу была грязь, то колени и руки выпочкал, а потому и
извинялся очень неловко. Но снисходительная весталка, умирая со смеху, ево прощала и отирала
руки и колени своим платком. Да приказала подать француской водки и обмыла оною грязь.
Упоенный таковою ласковостию, Анисимыч хотел говорить, но проклятой Купидон слова у него
крал. Итак, вздыхал, жал красавицыну руку, смотрел на нее умильно и, лишь хотел ободрясь
говорить, то вышла старуха та самая, которая к Анисимычу приходила. Сказала, что пора
разстатся. Красавица сказала, увидется в маскараде, куда невольнику своему приказала
непременно быть. Но сие не случилось, о чем обьяснится ниже сего.
       Сия девка была подговорена теми же шалунами, коими и старуха. Они более и шутки своей
продолжать намерения не имели, как только чтоб был Анисимыч обрит. О превращении ево они
скоро разгласили, и лишь только появился мой Анисимыч на бирже, то все ево поздравляли с
победою над какой нибудь красавицею. Но Анисимыч с обыкновенною ему ужимкою отвечал,
что ни не ошибаются, и скоро о ево женидбе услышат, а некоторым по простоте своей и рассказал,
на ком он будет женится.
     Слух о сем распространился и долетел до ушей отца и девицы, которые в сей комедии не
участвовали. Они приносят жалобу, но не в судебном месте. Призван Анисимыч. Он кленется,
что не он ее зазывал, а она ево, и что имеет ее писмо и подарки. Ему велено зажать рот и о том
не говорить, но он упрямился и хотел судится. Потребовали от него писмо. Оно оказалось подложное.
Девушка совсем другая, а не та, которую он видел. И за сию глупость, в коей сочли ево обманутым,
а кем неизвестно, удоволствовались посадить ево на пустынническую пищу на десять дней, отчего
у него любовной жар гораздо поутух.

Мне представляется странным, что историки (особенно официальные) обходят стороной, не обращают
внимания на "Историю готов" Иордана. Хотя вполне ее можно поставить рядом с "Повестью временных лет".
Кое-что она проясняет  и в истории кривичей, в приходе славян к верховьям Волги, к Поле и ее притокам.

Иордан указывает, что готы двинулись не только к Черному морю, но и на восток. В движение народов
были вовлечены и соседи. В их числе и кривичи. Продвигаться на восток было удобно вдоль рек. Самая
большая из них - Двина. Она была хороша и для бандитов (которых культурные люди обзывают варягами,
викингами) - с моря добираться до глубин континента, по течению возвращаться с добычей.

Среди покоренных на востоке Иордан называет племена меренс, тиуды (туды). Вроде сложно привязать
их к какой-то местности... Археолог, историк Д. Мачинский - фанат Старой Ладоги, там, по его мнению,
зарождение русской государственности, связанное со скандинавами (варягами). Но он много занимался
историей славян, финно-угорских племен. Он полагал, как, впрочем, и за 200 лет до него Н. Карамзин,
славяне продвигались от Немана, Припяти, Березины, по притокам в середине первого тысячелетия.Уделил
он внимания и финно-угорскому племени нерева (мерева). Дмитрий Андреевич считал, что оно занимало
территорию нынешнего Маревского района (Новгородская область) и части соседних районов Тверской.

Марево-Морева-Морея... Нерева. Один из концов Новгорода назывался Неревским. У новгородцев встречается
имя Неревин. Как и Чудин. По названию племени. Нерева-Мерева - легко ассоциировать с меренс. Тиуды -
взглянем на нынешние карты.  Речки Туды, Тудры... Их названия филологи приписывают германским
языкам. По топонимике можно приблизительно указать, куда дошли готы и примкнувшие к ним кривичи.
Это может соответствовать долетописной Торопецкой земле (с центром в Кривитеске). Приблизительно эту
территорию (до реки Щебериха - притока Полы, до Молвотиц) занимал и Торопецкий уезд в 17-18 веках.

Богаты археологическими памятниками окрестности Молвотиц.  Городище при впадении Стабёнки в Щебериху
датируется У111 веком. Еще раньше появились сопки и курганы - захоронения словен и кривичей. Захоронения
кривичей на берегах текущей в версте от городища Каменке. Московские археологи в 1977-79 годах  около
деревень Боково, Канищево, Гоголино обследовали на берегу Щеберихи полсотни насыпей разных форм.
Насыпи датируются несколькими веками, начиная с У11.  Начиная с ХУ века, деревни упоминаются в Писцовых
книгах. Можно сказать, эти деревни подревнее Старой Ладоги - им около 1400 лет. В захоронениях обнаружены
предметы разных культур, народов - финно-угров, кривичей, словен, балтов.

Оказывается, речки Стабенка и Каменка - тезки. Новгородские филологи посчитали - название первой из
германских языков: штабе - камень. Вероятно, группа готов здесь прожила достаточно, чтобы их название
реки укрепилось в памяти соседей. Потом уже пристраивали поудобнее к русскому произношению. Есть и
ручей Сопот. У такой мелочи сохранилось западнославянское имя. В топонимике соседствуют разные народы,
свидетельства далеких, еще долетописных времен. Любопытно, что у Тудра (Тудёра) есть приток Труверша
(от Трувора?). Немало интересных сведений о географических названиях нашей зоны в книге А. Попова "Следы
времен минувших".

Есть у границы Тверской и Новгородской областей деревня Рвеницы. От нее, примерно, до Наговья идут
Рвеницкие горы (часть валдайских). Непонятное название. Но вот проезжавший здесь 200 лет назад академик
Озерецковский пишет Ирвеницы. И сразу напрашивается ирве (ярве) - озеро. И название гор - озерные. Здесь
озеро на озере, большие и маленькие.

Передвинемся к "Повести временных лет". Понятный труд, в переводах на современный язык выдающимися
учеными - историками, лингвистами. Вроде никаких поводов для бредовой норманской теории, оказавшейся
очень живучей и популярной.
В год 6370 (862). Изгнали варяг за море, и не дали им дани, и начали сами собой владеть, И не было среди
них правды, и встал род на род, и была среди них усобица, и стали воевать сами с собой. И сказали себе:
"Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву". И пошли за море к варягам. к руси. Те варяги
назывались русью подобно тому, как другие называются шведы, а иные норманны и англы, а еще иные
готландцы,- вот так и эти прозывались. Сказали руси чудь, словене, кривичи и весь: "Земля наша велика
и обильна. а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами". И вызвались трое братьев со своими
родами, и взяли с собой всю русь, и пришли к словенам, и сел старший, Рюрик, в Новгороде, а другой,
Синеус,- на Бело-озере, а третий, Трувор,- в Изборске. И от тех варяг прозвалась Русская земля. Новгородцы
же - те люди от варяжского рода, а прежде были словене...  В "Повести" четко заявлено, что русы это не
не шведы и не норманны.

Очевидно, что под варягами понимается не нация, а все живущие по берегам Варяжского (Балтийского) моря.
Важно заметить, что в летописях новгородцы зовутся находниками (пришлыми). По исследованиям Д. Мачинского,
словене на берегах Ильменя появились не раньше середины 9-го века. Пришли с побережья моря, вероятно,
прозывались венетами. Жили рядом с чудью (эстами). Для них до сего дня остаются венами.  А для латышей
русские по-прежнему "кривы" (кривичи).Кривичи, осевшие по берегам Полоты, назвались полочанами. Однако
для соседей остались под первым именем. Соседями кривичей были и литовские племена. Общее имя литвы
появилось поздно - на рубеже 10-11 веков, спустя несколько веков  возникла письменность. Язык Великого
княжества Литовского назывался западнорусским. Своих славянских подданных (на территории нынешней
Белоруссии, Смоленской и части Псковской и Тверской областей) литовцы называли русинами (русами). По
всей вероятности, истоки этих наименований из дописьменных времен. Косвенное подтверждение легенды
о Чехе, Лехе и Русе. Русы жили на территории между западными славянами (поляками, чехами) и балтскими
(литовскими) племенами. "Русы" - можно подразумевать как и одно из имен кривичей, так и название одного
из кривичских племен. Русины и сейчас живут в Карпатах, считают себя русскими, свой язык русским. Можно
предположить, что несколько родов русов (кривичей) двинулись с готами на юг, осели в Карпатах.   А какие-то
роды кривичей (русов) не двинулись с готами ни на юг, ни на восток, остались у Немана. Их и пригласили править
в Новгороде.                                                                                                                                                                                                                                                                                                   Под варягами подразумевались и наемники. В этом смысле слово употребляется и ныне, особенно часто в спорте.

Можно составить примерную карту земель и центров их к началу летописной истории. Ладожская - от Изборска до
Бела-озера ( с переносом центра в Новгород), Полоцкая, Смоленская, Суздальская (Ростовская). Самое многочисленное
племя - кривичи. Они заселяют Смоленскую землю, в Новгородской - Изборск и Псков, в Полоцкой они именуют
себя полочанами. Часть территории между Новгородом и Смоленском остается неизвестной. В летописях с кривичами
некоторая путаница. К имени племени прилагаются "все", "другие", а то и просто повторение названия. Большинство
историков это повторение в рассказе о походе Олега на Киев посчитали опиской писцов. Знаменитый историк
С. Соловьев предположил, что повтор, возможно, не случаен. А профессор Московского университета И. Побойнин
в книге "Торопецкая старина" (1902 год) попытался  это обьяснить. В повторе следует подразумевать кривичей
торопецких. Они сохранили исконное имя племени и их главный город назывался Кривит (Кривитеск). Упоминает
Кривитеск и первый историк города священник П. Иродионов, издавший свою книгу в 1778 году...

В 864 году Рюрик раздает боярам города - кому Полоцк, комк Ростов.  Значит, русы сразу настроили новгородцев
на агрессивную политику. И по флангам изрядно продвинулись - до Полоцка, Ростова, Мурома. А по центру
противник оказался посильнее - до Кривитеска не дошли. Увы, вероятно, поэтому  он и не упомянут  рядом
с другими захваченными центрами.  Хотя несколько волостей и отхватили. Взял князь в свое распоряжение -
контроль дорог на Днепр, Волгу. Впоследствие части здешних змель Рюриковичи дарили монастырям, боярам...
В год 882  вычтупил в поход Олег, взяв с собою много воинов: варяг, чудь словен, мерю, весь, кривичей. По пути,
вероятно, уговорил и дружину Кривитеска (других кривичей), именно с нею подступил к Смоленску, обманом
завладел городом на Днепре.
Олег покорил огромные пространства, обьединил под своей властью многие княжества. Но у покоренных племен
осталась память о былой самостоятельности, желание уйти из-под власти Киева. К этому стремились Суздаль,
Полоцк, Смоленск и сам Великий Новгород, благодаря Олегу превратившийся в украину (окраину).

К середине  12 века Торопец можно отнести к числу самых крупных из средних городов. Становится центром
удельного княжества. Вероятным годом образования Торопецкого княжества И. Побойнин считал 1167-й. Зимой
того года Ростислав Смоленский (он же и великий князь киевский) ехал в Новгород, чтобы примирить сына
Святослава с горожанами. В Торопце он остановился и задержался - занемог. Умер 14 марта 1167 года. К концу
своего княжения Ростислав, желая примирить князей, наделил волостями всех младших родичей. Сыну Мстиславу
предназначалась Торопецкая земля.  " Сближение с отважным и предприимчивым князем, прозванным Храбрым,
увлекло торопчан в самый водоворот бурных событий того времени".
В 1167 году смольняне под предводительством Романа и Мстислава Ростиславичей из Торопца совершили поход на
Великие Луки, а затем, вместе с суздальцами и полочанами, дошли почти до Русы, но принуждены были отступить.
И здесь отступление наше. С того года Руса считала свой возраст. Однако, несколько лет назад по просьбе местных
властей, историков, археологов, Москва разрешила прибавить полтора века. Старая Русса в 2о15 году отметила
1000-летие.
Нелепо замечать города только по летописи. Часто это связано с гибельными событиями в жизни поселения.
Очевидно, они существовали и ранее.  Но можно пользоваться и берестяными грамотами - прибавить,например,
селу Молвотицы два с половиной века; дарственными Рюриковичей монастырям - прибавить Марёву около века.
Торопец отмечен 1074-м - годом смерти юродивого Исаакия. Родился он, по подсчетам историка М. Семевского,
в году 1016. Пошло второе тысячелетие. Если принять данные археологов, логику событий начальной летописи,
Торопец (Кривитеск) существует, по крайней мере, с середины 9 века, ровесник Полоцка (Полотеска), Смоленска,
Ростова...
После войны в Торопце, в верховьях Западной Двины, Торопы начались масштабные археологические работы
под рукводством Ядвиги Станкевич. Можно было ожидать множество интересных находок, открытий. Городу
не повезло - Станкевич скончалась. Дальше работы велись урывками, локальные... Хотя нужно отдать должное
Фонякову и Малевской, которые вели раскопки в 80-е годы, обобщили накопленный материал в книге "Древний
Торопец"....

Весной 1168 года в Новгород явился выбранный горожанами Роман Мстиславич, сын великого князя киевского. Он
предпринял поход на полочан и опустошил их землю. Подобная участь ожидала и торопчан, но новгородцы
удовольствовались только местью полочанам.
В 1169 году Мстислав Храбрый не мог уклониться от участия в решительных событиях на юге, отправился со старшим
братом Романом к Вышгороду, назначенному сборным пунктом для войск; оттуда союзники под водительством Андрея
Боголюбского двинули к Киеву и взяли его. В то же самое время, пользуясь отсутствием княжеской дружины,
новгородцы  пограбили торопецкую землю, на Белеозере малым числом побили сильный отряд суздальцев. Ответный
удар не заставил себя ждать. Суздальцы и торопчане пошли на Новгород, жгли и грабили селения, убивали
земледельцев, жен и детей брали в рабство. Но сам город устоял, его спасение приписали иконе Богоматери.

Н. Карамзин:"Тогда новгородцы, желая иметь князя, известного воинскою доблестию, единодушно избрали брата
Романова, Мстислава, столь знаменитого мужеством, что ему в целой России не было имени кроме ХРАБРОГО. Он
колебался... но братья и дружина сказали Мстиславу: "Новгород есть также твое отечество" - и сей бодрый князь поехал
искать славу на ином феатре: ибо душа его, как пишут современники, занималась одними великими далами (перед этим
он служил киевскому князю). Весь Новгород, чиновники, бояре, духовенство с крестами вышли к нему навстречу.
Возведенный (1 ноября 1179 г.) на престол в Софийской церкви, Мстислав дал слово ревностно блюсти честь, пользу
Новгорода, и сдержал оное... Но среди блестящих надежд пылкого славолюбия и в силе мужества сраженный внезапною
болезнию, он увидел суету гордости человеческой И. жив героем, хотел умереть христианином: велел нести себя в
церковь, причастился святых таин после литургии и закрыл глаза навеки (14 июня 1180 г.) в обьятиях неутешной
супруги и дружины"...

"1209 г. В сие время дерзнул владетель ничтожного удела обьявить себя врагом государя, страшного для иных,
сильнейших князей. Мстислав, старший сын Мстислава Храброго, племянник Рюрика (правившего на юге России),
служил ему усердно, прославил себя мужественною, упорною защитою Торческа и, принужденный выехать оттуда,
получил от смоленского князя удел Торопецкий. Зная, сколь память отца его любезна Новугороду; зная, что многие
чиновники и самый народ не любят там опеки Всеволодовой (Всеволод Большое гнездо, великий князь Владимирский),
он смело предпринял воспользоваться их тайным расположением; вступил с дружиною в Торжок, пленил дворян
Святославовых, оковал цепями наместника его, взял их имение. Посол Мстиславов явился в Новегороде и сказал народу
следующие слова от имени князя:"Кланяюся Святой Софии, гробу отца моего и всем добрым гражданам. Я сведал, что
князья угнетают вас и что насилие их заступило место прежней вольности. Новгород есть моя отчина: я пришел восстановить
древние права любезного мне народа". Сия речь пленила новогородцев: они прославили великодушие Мстислава,
единодушно обьявили его своим князем и заключили Святослава с боярами владимирскими в доме архиерейском"...
В Торопце отбывал ссылку архиепископ Митрофан - "в 1212 году новогородцы, недовольные святителем Митрофаном,
без всякого сношения с главою духовенства, митрополитом киевским, изгнали своего архиепископа и выбрали на его место
бывшего знаменитого гражданина, Добрыню Ядренковича, который незадолго до того ездил в Царьград и постригся в
монастыре Хутынском... Так новогородцы судили и князей, и святителей, думая, что власть мирская и духовная происходит
от народа". .. Сослать высокое духовное лицо могли только в тот город, где есть монастырь...

В 1215 году после княжения на юге, военных походов по Днепру Мстислав возвращается в Новгород, но вскоре обьявляет на
вече, что дела опять отзывают его в южную Русь, однако он всегда готов быть защитником новгородцев. Народ сожалел,
долго рассуждал, кого пригласить. Выбор пал на Ярослава из Суздаля, зятя Мстислава. Ярослав начал правление строгостью,
чем возбудил новгородцев к своеволию. "Между тем в окрестностях Новыагорода сделался неурожай: Ярослав, ослепленный
злобою, захватил весь хлеб в изобильных местах и не пустил ни воза в столицу. Чиновники скорбели; граждане воплем изьявляли
отчаяние, а наместник Ярославов и дворяне его были равнодушными зрителями народного бедствия. (11 февраля 1216 г.) В это
время явился утешитель: Мстислав великодушный... собрав вече, ободрял граждан своим мужеством. "Оставим ли братьев в
заключении и постыдной неволе?- говорил он народу: - Да воскреснет величие столицы! Да не будет она презрительным
Торжком, ни Торжок ею! Новгород там, где Святая София. Рать наша малочисленна; но Бог заступник правых, и сильного
и слабого!"...
Мстислав пытался переговорами уладить дело с суздальцами, но те были упрямы и уверены в своем превосходстве. Кончилось
все знаменитой битвой на Липицком поле в апреле 1216 года. Уступая в численности, дружины новгородцев, торопчан, смолян
превзошли владимиро-суздальское воинство отвагой, умением. Мстислав возвел Константина на престол великого княжения
Владимирского.
Удалой удалился искать славы на юг, в Галич. Новгородцам он сказал: "Вас не забуду и желаю, чтобы кости мои лежали
у Святой Софии, тамже, где покоится мой родитель". Пребывая в Галиче, он продолжал числиться и торопецким князем.
Правил же его сын Давид.

В мае 1221 года родился внук Ярослава Александр (Ярославич, будущий Невский). Ярослав, прощенный тестем, правил
во Владимире и в Новгороде. Александр впервые стал новгородским князем в 1228 году, однако вскоре возмущенные
горожане избавились от пацана. Ростислава (крестное имя Феодосия) с сыном часто бывали и жили в Торопце.
Александр, очевидно, любил город. Именно здесь он справил первый пир своей свадьбы с дочерью полоцкого
князя Брячислава Александрой в 1239 году. В Новгороде справили второй.
С запада нарастал и креп новый враг - Литва. Чаще набеги совершались на пограничный Торопец, а от него
на Русу, Селигер, Торжок. Направления литовских походов свидетельствуют о проторенной дороге вдоль
Торопы, к Мореве (нынешнее Марёво, на полпути к Старой Руссе). И при Ярославе, и при Александре
новгородские дружины немедленно выступали на защиту, освобождение Торопца (в летописи упоминания
под 1223, 1225, 1229, 1234, 1245, 1253 годами). Число участников походов и боев намного превышало число
бившихся на Неве и Чудском озере.
Однако на рубеже 13-14 веков Торопец стал частью Русско-Литовского государства. Южные волости новгородские
(Велиль, Морева, Молвотицы, Стерж и другие, именно они, думается, были отторгнуты Рюриком от Торопецкой
земли в 864 году) находились под двойным управлением (двойным налоговым гнетом) - Литвы и Новгорода.
Торопец, как и Смоленск, был центром повета (области) в Литве. Этот период истории нельзя отнести к
худшим. Национальный состав оставался прежним, язык русским, нравы и обычаи старые. А Новгород,
как бы ни были вздорны и своевольны решения вече, развивался в крупный европейский центр торговли,
ремесел, республика находила неустойчивое, но равновесие в отношениях с татаро-монгольской ордой,
с огромным соседом - Русско-Литовским государством. Правда, чаще все дела пытались уладить с помощью
денег. А в сражениях с Москвой они не помогли - Иван Третий захватил и разграбил Новгород.

Новгород вошел в Московскую Русь.  Тяжелые времена и для Торопца. На службу Москву перебежал
литовский князь Бельский. Обосновался он в Мореве. Отсюда под его водительством было совершено
несколько кровавых беспощадных набегов-грабежей на Торопецкий повет. В 1500 году Москва
захватила Торопец. В 1503-м образован Торопецкий уезд - он простирался к Ржеву, Осташкову, за Холм,
за Велиж. Новгородские и торопецкие земли после присоединения к Москве раздавались в поместья
представителям старой знати и только отличившимся на службе, в походах. Возникли новые роды.
Из них многие оставили след в различных отраслях деятельности, но особенно заметный с речушек
Оки и Сережи на морских просторах. Десятки адмиралов, капитанов дали Кутузовы, Зеленые, Чириковы,
Кушелевы, Арбузовы... Адмирал Иван Логиновтч Кутузов после службы на море сорок лет возглавлял
Морской кадетский корпус, воспитал около 2000 офицеров, практически всех, служивших в последнюю
треть 18, в начале 19 века... Из рода Арбузовых мать генерала А. Куропаткина, из рода Чириковых- мать
М. Мусоргского. Двоюродный брат композитора стал адмиралом, во многом благодаря ему сохранилось
имение в Наумове.
В романовские века сотрудничество и соперничество городов продолжалось. Вместе участвовали в военных
походах. Случалось и такое - новгородцы участвовали в подавлении бунта торопецких стрельцов. Торговый
Торопец находился в выгодном положении - на границе, имел льготы и привилегии... В середине 17 века
Новгород тягался с Торопцем за налоги с купца Ф. Чирьева (представителя известного купеческого рода).
Чирьев в Новгороде имел большой торговый дом, и там хотели, чтобы он платил налоги им. Но Москва
подати с Чирьева оставила за Торопцем. Купца ценили и за попутную работу - шпионскую..
В 18 веке торопецкие купцы приблизились к царскому двору, выдвинулись на первые роли, даже
сумели "купить кусочек границы" - им разрешили завести таможню. Она служила прикрытием и
позволяла без всяких препятствий доставлять товары из портов Европы, минуя Ригу и сам Торопец,
в Петербург.... Недолгое счастье. Тут Россия разбила Польшу, граница далеко отодвинулась. Купцы
торопецкие начали перебираться в Петербург и Москвцу. Город хирел.

В Торопце до 1908 года не было учебного заведения равного гимназии, после которого поступали в
институты. Ближняя была в Великих Луках, но родители побогаче отправляли детей в Новгород...
В советские времена к кануну Второй мировой войны города опустились до районного уровня. Но
город на Волхове оставался сосредоточием гигантского количества памятников архитектуры, истории,
культуры. Торопцу менее повезло. Мстиславы рыскали вдоль и поперек пространств Руси в поисках
воинской славы. А чтобы чуть озаботиться устройством Торопца! В 12-13 веках в Новгороде и Смоленске
интенсивно велось каменное строительство, и в силах князей было пригласить артель каменщиков...

В 1777 году указом Екатерины образован Холмский уезд, которому отошла значительная часть Торопецкого.
До 1957 года, до ликвидации Великолукской области, между уездами (районами) тесные связи. Глубинные
районы (Холмский, Плоскошский, Сережинский) притягивались к железнодорожной станции Торопец.
Великолукскую нарезали и добавили к трем областям. Торопецкий район отошел к Калининской. Холмский
к Новгородской...

Торопец являлся кузницей кадров: готовили фельдшеров, акушеров, бухгалтеров, кулинаров, шоферов,
торговцев, учителей и вожатых... Например, в 1940 году педучилище окончил В. Филимоненко, ставший
генерал-майором, много лет руководивший Новгородской милицией; в середине 50-х училище закрыли, но
диплом успел получить В. Котов, уроженец нынешнего Торопецкого района. Впоследствии он преподавал в
институтах Новгорода и Пскова, автор книги о Холме - "Город на Ловати". Есть в ней главы, имеющие прямое
отношение к территории нынешнего Торопецкого района...
Студенты очень оживляли жизнь города в разных сферах - от культуры до спорта...

Численность населения Торопца после войны постепенно уменьшилась почти в два раза. Коренных торопчан,
пожалуй, чаще можно было встретить в Ленинграде и Москве, чем в самом Торопце, куда перебирались люди
из деревень... Многие из Торопца перебирались в Великие Луки. Которые, хотя и стали лишь районным центром,
развивались высоким темпом. Появились крупные современные заводы, ширилась сеть вузов... Бурно развивался
и Новгород, превратился в центр электронной, химической промышленности. И немалую лепту внесли торопчане.
Вероятно, сотни их после окончания институтов обосновались в городе на Волхове. Работали и работают в
школах, больницах, на заводах, в лабораториях и конструкторских бюро, в лесном и сельском хозяйствах, юристами
и преподавателями в университете...
                    -------                        --------                           ------
С Привалья великолепный обзор, неоглядная даль. В нее вглядывались Исаакий, Мстиславы, Невский, Мусоргский,
патриарх Тихон... Белые облака на голубом небе, водная гладь с трех сторон, древнее городище, темнеет кромка леса
у горизонта. Гряды пригорков: от железной дороги к церкви Жен Мироносиц, от озера Уклеено через Восстань к
Толоконке. Между ними в ложбине город. Территория была заселена много-много веков назад язычниками из
финно-угров, славян, балтов, скандинавов, готов... Адепты новой веры старались церкви на местах, самых святых для
язычников - на Поклонных горах. Сурово преследовались старые обычаи. Однако, например, языческие гульбища
"в рощах", видоизменяясь, приспосабливаясь, просуществовали до 60-х годов ХХ века. Это было нечто!
У подножия Привалья болото. Некогда здесь был залив. Территория от кожзавода километра на полтора в сторону
Шатров являлась островом - городом мертвых, число могильников, по свидетельству И. Побойнина, измерялось
сотнями... Увы, теперь работы археологов чрезвычайно затруднены. Строительство велось бесконтрольно, песок
выбирали все желающие. Немало перерыто при строительстве железной дороги до Старой Торопы... Впрочем,
не угадаешь, гле найдешь. Шестьдесят лет назад клад арабских монет попал к мужикам, которые добывали
сапропель в озере Заликовье. Они его поделили. Потом через районную газету просили вернуть монеты  для науки...
А лет семьдесят назад мы, ребятишки, в тине у Лисьего острова нашли круглый щит. Посудачили - древний. недревний.
настоящий, ненастоящий. Поиграли. И забросили в воду. Через какое-то время наткнулись на него. И все повторилось...
Может, и сейчас где-то у Лисьего валяется...
На мой взгляд, для археологов перспективны два места - ров вокруг городища и пристань. По склону в середине Привалья
ложбина, очевидно искусственого происхождения. Здесь был подьем, пологий волок от пристани на верх... Разные
предметы могли терять при бегстве горожан в крепость. при атаках и отступах врага с добычей. при разгрузке и погрузке
судов. Вещи оказывались в воде, тине, грязи. Условия для их сохранности на веква не хуже, чем в Великом Новгороде.
Того гляди, и берестяные грамоты попадутся. Содержание многих новгородских грамот - товарно-денежные отношения,
долги, кредиты. И торопецким купцам было о чем и с кем договариваться, что пометить на память. И. конечно. могли
уронить монетки, личные вещи. И коль скоро дно не было чистым, но илистое, глеистое, залив заболачивался - поиск
затруднялся и для любителей-кладоискателей последующих веков...
А под каменными стенами Небина монастыря должны остаться следы деревянных построек... Возможно на этом месте
был монастырь, в котором отбывал ссылку Митрофан в начале тринадцатого века...

В 1967 году начал я работать в районной газете. Поехал в январе в Новгород. Зашел в редакцию молодежной
областной газеты, к Шайковскому. Вальяжный молодой человек в кресле, с трубкой. Не то Хеменгуэй, не то
Эренбург. Мест нет, сказал он, но, если хочешь, на гонорар... Бегать по городу, собирать новости... Но от
этого я отказался и в "Комсомольской правде". Нет у меня шустрости, бойкости... Зашел в сектор печати Обкома
партии. Макаренко. Еще оставались старые партийные кадры в старой форме: сапоги, вправленные в них
брюки или галифе, полувоенные френчи, гимнастерки... Завсектором предложил мне на выбор несколько
районов. Выбрал самый дальний, глухомань - полезно для знакомства, надолго не собирался задерживаться.
Марёво - там Евлампиев, сказал Макаренко, набирает коллектив новой редакции.

Морозы в конце января забирали за 35. Дом крестьянина в Мареве продувало через стены, поддувало через пол.
Постояльцев много. Район только начал существовать - наезжали разные уполномоченные из областных организаций,
обкома, облисполкома    создавать свои
службы, отделы, подбирать для них кадры, помещения. Плита и печка круглая топились с утра до позднего вечера...

Николай Васильевич Евлампиев занимал кабинет в райкоме партии, в деревянном двухэтажном ветхом здании.
От него узнал: газета начнет выходить с 1 июня, зачисление в штат с мая... И предложил перекантоваться на
должности директора дома культуры. Учреждение занимало бывшую Успенскую церковь. Каждый вечер показывали
фильмы. И почти каждый день проводились учредительные конференции, собрания - создавались районные конторы.
Завершив выборы, начальствующие лица заходили в кабинет директора отметить важное событие, поздравить
избранных. Часто в кабинете мы сидели втроем - Александр Константинович Мергенталлер, Юрий Павлович
Афанасьев - учитель физкультуры, он приводил пионеров - они поздравляли делегатов и новых начальников,
желали им успехов.

Константиныч - очень интересный человек. Из Германии один брат уехал в США, второй в Россию. Американский
Мергенталлер стал мировой знаменитостью - изобрел линотип. Российские Мергенталлеры стали советскими
 и тоже не плошали. Константин был причастен к созданию и испытанию советского линотипа в конце 20-х
годов. Тянуло к изобретательству и Александра. С малых лет он увлекся музыкой, джазом. Соседка по квартире
работала буфетчицей в театре музыкальной комедии. Часто брала с собой мальчишку. Он видел все спектакли
Леонида Утесова. Мне он их пересказывал подробно - сценки, шутки, что-то исполнял под гитару. Позднее познакомился
с братьями Скоморовскими, а потом и сам создал свой оркестр. Выступали в клубах, перед началом киносеансов.
В военном билете Константиныча в графе "гражданская специальность" - "артист джаза". Он и рисовал.
Рассказывал, как после войны к революционным праздникам рисовали гигантские портреты Сталина артелью -
каждому художнику доставался квадрат. Эти квадраты соединяли, монтировали на проспектах, на площади.

Ребята из оркестра рвались на фронт. Александра, как немца, придерживали, но потом все-таки допустили на курсы
младших командиров... О войне он не любил говорить. Как я понял из обрывков, здесь была и обида. Учился он
лучше всех, но оказался единственным, кому звание не присвоили... Как-то он решил в отпуске отдохнуть в Мареве.
И встретил здесь свою Валентину. Работал в Доме культуры. Руководил духовым оркестром, ставил полномасштабные
спектакли, рисовал для них декорации. И механик, электрик, фантазер. Собирал различные машины, пробовал даже
собрать вертолет. Жил он в доме под горой - антенну пришлось устанавливать наверху и спускать к дому, к телевизору
самодельному. Мужики рассказывали, как они в детстве приходили к Мергенталлеру смотреть хоккей. Смутные
картинки, сполохи на экране, а когда изображение становилось вдруг четким, можно было узнать хоккеистов - ребятишки
в восторге кричали... Под руководством умельца в колхозе "Знамя коммунизма" построили на Поле гидростанцию.
Была у него голубая мечта - у стадиона перекрыть Маревку и создать целое озеро и можно будет плавать под
парусами... И общественники, и власти не раз пытались в меньших масштабах сделать водоем и пляж. Привлекали
мощную технику мелиораторов. Казалось - всё!  Плотина из крупных бетонных блоков и плит, насыпь из гравия,
песка... И только до первого мощного ливня - всё разнесло, подмыло и древнее городище, находившееся за плотиной.
А у своего огорода Константиныч с помощью ребятишек на Маревке слепил плотинку из камней и цемента. И ни
ливни, ни паводки весенние со льдом ее не брали. Хорошая купальня, глубиной в мой рост. Вода крутила движок,
обеспечивая электричеством хозяйство местного Кулибина... С началом перестройки он горячий сторонник восстановления
Успенской церкви. Обнаружились и верующие старушки. А я, атеист, обеспечивал им информационную поддержку.

В середине апреля (1967 г.) подцепил свинку. Морда у меня раздулась, рот едва раскрывался. В больницу мне не хотелось.
Надо было готовиться к 22 апреля. Поссорился с заведующей отделом культуры. Пришлось уволиться. Конфликт,
наверно, повлиял на Евлампиева. Он зачислил меня в штат фотокорреспондентом. Предложил до июня писать
заметки в демянский "Авангард", издававшийся с 1962 года на два района. Написал информацию о дне Пионерии.
И сразу редактор перевел меня в литсотрудники. Опыт-то у меня был. В 1961-62 годах сотрудничал с газетой "Кузбасс"
(Кемерово). Даже курсы рабселькоров закончил с отличием. Правда, темы были свои - рецензии на книги, фильмы,
обзоры литературных журналов. Летом 1964 года, на каникулах, работал на строительстве Кондопожского бумкомбината,
тесно связался с городской газетой. Везло мне с окружением и на стройке, и в редакции, Вполне творческая обстановка.
В Карелии проходил выездной пленум Союза писателей. Петрозаводск и Кондопога активно участвовали. Поездки,
встречи, публикации. Мне выпало вместе с редакцией готовить специальный номер. Наметили опубликовать рассказ
Леонида Соболева, одного из корифеев советских писателей и одного из руководитлей Союза. Отвели подвал на развороте.
Мне поручили подготовить, т.е. сократить. Нелегкая досталась доля - кромсать классика...
Корифеев мы с Бударагиным зрели в Кижах. Михалков (Сергей) юморил. Занимал позу льва - лежал, поддерживая голову
рукой, требовал: накиньте плащ. Видно было, с каким трепетом приближался к классику молодой местный поэт - выпало
счастье через плащ прикоснуться к нему... В сторонке стоял солидный Соболев, опираясь на трость... Возвращались в
Петрозаводск на теплоходе. На верхней палубе каюты с открытыми окнами. Выглядело напоказ: знаменитые поэты и
прозаики за коньяком и богатыми закусками... Вдруг ветер налетел, дождь, качка. С Бударагиным опустились в трюм,
а там уже жены и другие родственники начальников... Наслушались мы и о здоровье Паустовского, и о картошке на
участке Ошанина и о прочих прелестях дачной жизни...

А в июне, можно  сказать, и в "Сельской нови" я оказался в выгодной ситуации. Год юбилея - полвека советской власти.
Для первого номера в конце мая Евлампиев дал мне задание написать об участнике революции и гражданской войны.
Он наставлял новобранцев: старайтесь писать как можно меньше официально, без штампов, человечнее... Мой материал
понравился. И я оказался чуть в стороне от редакционной рутины... И юбилейный год оказался для меня очень богатым
на впечатления, на знакомства, на сведения о большом и малом.

(Из записки Алексея Руркова Андрееву. Март 1943 года).

Маркиза де Кюстина тошнило от миазмов либерализма во Франции. Хотелось ему подышать озоном,
освежить душу в раю - в самодержавной России. И в 1839 году поклонник самодержавия отправился
в путешествие. Фаната встречали по первому разряду. Но написал он такое о России Николая 1, что
Записки маркиза и при коммунистах были под жестким запретом... Страна рабов, страна господ.
И прогнозировал Кюстин - революция в этой стране неизбежна.

У нового мира - Советского Союза - было немало любивших его издалека. Но хотелось побывать
там наяву. Среди сторонников был и французский писатель Андре Жид. Он отправился в благословенный
СССР в 1936 году. Встречали его как лучшего друга, видел он все, что хотел... А после публикации
своих впечатлений стал злейшим врагом страны Советов...

«В СССР решено однажды и навсегда, что по любому вопросу должно быть только одно мнение. … Каждое утро «Правда» им сообщает, что следует знать, о чем думать и чему верить. … Надо иметь в виду также, что подобное сознание начинает формироваться с самого раннего детства. Отсюда странное поведение, которое тебя, иностранца, иногда удивляет, отсюда способность находить радости, которые удивляют тебя еще больше. Тебе жаль тех, кто часами стоит в очереди, – они же считают это нормальным. Хлеб, овощи, фрукты кажутся тебе плохими – но другого ничего нет. Ткани, вещи, которые ты видишь, кажутся тебе безобразными – но выбирать не из чего. Самое главное при этом – убедить людей, что они счастливы настолько, насколько можно быть счастливым в ожидании лучшего, убедить людей, что другие повсюду менее счастливы, чем они. Этого можно достигнуть, только надежно перекрыв любую связь с внешним миром (я имею в виду – с заграницей). Советский гражданин пребывает в полнейшем неведении относительно заграницы. Более того, его убедили, что решительно всё за границей и во всех областях – значительно хуже, чем в СССР. Эта иллюзия умело поддерживается – важно, чтобы каждый, даже недовольный, радовался режиму, предохраняющему его от худших зол. Для них за пределами СССР – мрак.»

«Хотят и требуют только одобрения всему, что происходит в СССР. Пытаются добиться, чтобы это одобрение было не вынужденным, а добровольным и искренним, чтобы оно выражалось даже с энтузиазмом. И самое поразительное – этого добиваются. С другой стороны, малейший протест, малейшая критика могут навлечь худшие кары, впрочем, они тотчас же подавляются. И не думаю, чтобы в какой-либо другой стране сегодня, хотя бы и в гитлеровской Германии, сознание было бы так несвободно, было бы более угнетено, более запугано (терроризировано), более порабощено.»
(Цитаты я взял у Такого Неба)
Трезвый, незашоренный человек видит то, что у него перед глазами. И примечательно, еще до процессов 1937 года.

В 1965 году появился фильм Михаила Ромма "Обыкновенный фашизм". И зритель невольно находил много общего
между сталинским и гитлеровским режимами. Оба режима фашистские. Если идти от "фашио" - пучок. Голик, метла.
Символ власти, в основе которой насилие, запугивание, террор. Приведение всего к одному знаменателю, к
единомыслию, единодушию...
Не ныне придумали сравнивать, ставить в один ряд  - а как только рядом со сталинским появился гитлеровский.
И победа красной чумы ничего не меняет. Сталинская клика насиловала собственный народ четверть века.  И
Сталин перемудрил Гитлера - так заманил его, что враги три года творили зло на советской территории. Победа
получилась похлеще пирровой... А ведь наш вождь и Лебедев-Кумач уверяли, что победят малой кровью...

Против нобелевского  лауреата Андре Жида надо возбудить уголовное дело (посмертно). Разобраться и с намеками Ромма...

"Подморозить" Русь мечтали многие достоевские, леонтьевы, бюрократы из высших сфер да, вероятно, и сынок - Саша третий...
Раздражали либеральные реформы, разномыслие. Усложнялось управление государством, обществом. Убийство Александра
второго устраняло важное препятствие и давало повод для демагогии и для обвинений ростков свободы во всех грехах.
Сын приостановил одни реформы отца, другие вывернул наизнанку... Ввели цензуру, прекратили издание некоторых журналов
и газет, отменили свободу университетов, ограничили доступ к высшему образованию низшим сословиям, притиснули местное
самоуправление...
Получили 13 лет спокойствия и застоя... Но жизнь идет и подо льдом, и под снегом. А проблемы при минусовой температуре
хорошо сохраняются.

Реформаторы жалели о потерянном, затаились в ожидании лучших времен, подрастало новое поколение,
более радикальное, развивающаяся экономика требовала послаблений и в других сферах. И чуть цепи
ослабли, на сцене, на свету появились другие люди. Долгий, затяжной путь к революциям 1917 года.
Повылезли террористы, теоретики разных мастей, верные союзники Александра 111 - армия и флот -
покрылись позором. Революция 1905 и ее подавление... Земельная реформа Столыпина - реальная
жизнь толкала к ней с 1861 года, где-то она осуществлялась самостийно, где-то это на губернском и
уездных уровнях понимали задолго до Столыпина...

При безвластии, в смутные времена мечтают о сильной руке, о наведении порядка. При тирании - о
смягчении нравов, ослаблении оков. А нормальной жизни не получается.
30 лет - деспотия Грозного. На смену - три десятка лет смутного времени...
Между смертью Федора и восшествием на престол Петра - смутное время. Император ломает страну
через колено. Великие потрясения - трудно посчитать сколько десятилетий трясло державу...
Николай 1 после восстания декабристов навел порядок, держал Россию в форме. Все казалось незыблемым.
Ан рухнуло в одночасье со смертью императора. После поражения в Крымской войне наступила эпоха
небывалой гласности, явившейся как бы сама собой - никто не провозглашал, не затевал. Однако
вызрело под спудом железного николаевского тридцатилетия. Как только появились трещины, буйно
полезли ростки полезные и сорные...

Сталин четверть века (с 1929 года, шесть предыдущих лет вполне сносные: разномыслие, даже в ВКП(б)
вполне легальные фракции и дискуссии, много интересных публикаций писателей, историков, воспоминаний,
жизнь на Соловках - сюжет для веселого фильма, острова политической свободы для высланных из Москвы и
Ленинграда) насиловал советский народ. Уничтожение кулачества, один процесс спешил сменить другой,
без передыха. И Гитлера Сталин перемудрил, сделал агрессором. Вождь  и Лебедев-Кумач рассчитывали,
что в момент остановят вражеские полчища и в июле придвинутся к Берлину... А в итоге руины от Немана до
Волги, 27 миллионов трупов. десятки миллионов калек, вдов, сирот... И над-народом-победителем,
понесшим такие потери, продолжали измываться. И какие еще испытания ожидали бы, не умри душегуб?

Режим казался незыблемым, стальным, на века... Однако растрескался сразу после похорон вождя. Тирания
была невыносимой прежде и для ближайшего окружения, для холуев и сатрапов. И они первыми вздохнули с
облегчением: наконец-то, черт побрал тебя. И в обществе многие обрадовались ослаблению тисков, переменам
в общественной жизни. в искусстве, в международных отношениях... А ХХ сьезд вынес наружу и противоречия
во властной верхушке. Продолжать террор все не хотели. Но иные не желали и развенчивать отца родного. И
рамки дозволенного представляли по разному... Но далеко заходить не думали и самые отчаянные критики из
бывших соратников Сталина. И сберечь главное достижение - послушный народ.
Победив антипартийные группы и примкнувших к ним, Хрущев зарвался. Одним словом, самодур, окруженный
холуями. Застой, волюнтаристские заскоки, нелепые решения. Убрать Никиту - позитивное намерение. Гласно
не решились, хотя, вероятно, Хрущев смирился бы. Можно было бы продолжать демократизацию. Успокоение,
избавление от изгибов - дело неплохое. Но вместе с этим предполагалось частично и реалибитировать Сталина.
Но в итоге получили брежневский застой, вариант подмораживания... Было множество разговоров о реформах,
многие экономисты стали академиками, а дело ни туда, ни сюда. Система гнила на корню. Если не шевелиться,
то тепло и уютно...

Сталин умер, его система избавилась от самых жестоких методов, ослабила давление на граждан, но, тем не менее.
на ее багаже держали народ в повиновении Хрущев и Брежнев. Полностью система рухнула при слабоумном Горбачеве.
И как бывает при оттепели, первыми оттаивают нечистоты. Вперед вырываются проходимцы, негодяи разных мастей,
причем, нередко, из ближайшего окружения хозяина, из той же КПСС... Хаос, беспредельная вольница для жуликов,
бандитов, для сект и инопланетян, торжество мрака над наукой, моралью...

В обществе огромное желание перемен. Однако нет организованной здоровой силы, способной осуществиь
их  без потрясений.

Деятельность Путина нельзя оценить однозначно. Несомненная заслуга - достаточно быстро удалось
решить ситуацию с Чечней, успокоить страну, наладить медленное, но постоянное улучшение дел в экономике,
в пенсионном обеспечении, с доходами населения, в благоустройстве сел и городов, в развитии культуры и спорта.
На международной арене укрепилось положение России, она стала более самостоятельной, независимой.
На фоне зарубежных лидеров, обам, меркелей, оландовмикронов Путин смотрится предпочтительней.
В начале века мне казалось реальным удвоение национального продукта к 2010 году. Но для этого нужна была
очень сильная команда. Способная в сложнейшей ситуации держать развитие под контролем, противостоять
бандитам и коррупции (главная опасность и тормоз). Но, видимо, сам Путин не силен в экономике, в окружении
преобладали жлобы - берегли копеечку, ни себе, ни людям... Но зато десятки миллиардов долларов выкинули
на задабривание мошенников-негодяев из руководства Украины и Белоруссии... Глупо было клясться, что при его
правлении не повысят пенсионный возраст. Это неизбежно... Во многом переливание из пустого в порожнее -
поправки в Конституцию... И разные запреты, которые будут выполняться выборочно: в нужный момент против
неугодных... Зашли в застой... А выбираться опять с жертвами?

И демонстрация почтения к подмораживателям, застойщикам. Открывает памятники одному и тому же Александру
третьему. Мракобесу, по оценке Платошкина, тупому и громоздкому - по мнению скульптуров и Репина...

В июле 1942 года под деревней Малое Врагово погиб Егор Андреевич Вершинин. Осенью 1941-го он
добровольцем ушел на фронт в составе 3-й Московской коммунистической дивизии (ставшей 130-й
стрелковой. В начале 1942 года дивизия была переброшена на Северо-Западный фронт...
Внук Сергей Вершинин, переводчик и юрист, хотел проследить боевой путь деда, заинтересовался
историей дивизии, Северо-Западного фронта, Демянского котла. Изучал опубликованные и архивные
материалы...
Захотелось ему узнать, что об этих событиях рассказывают и другой, с немецкой стороны. Немало и
там интересовавшихся боями под Демянском, публиковались воспоминания участников тех событий.
Вершинин вышел на Мевеса, собиравшего материалы о сражениях в России. Мевес оказался отчимом
Мартина Штеглиха (1915-1997). С 1936 года он служил добровольцем, с октября 1939 года командовал
ротой. Имел награды за Польшу и Францию. За успехи под Демянском в январе 1942 года награжден
немцком крестом в золоте. С октября 1942 года командир батальона 12 пехотной дивизии. 25 декабря
отличился в боях под Цеменой. 25 декабря был тяжело ранен... Больше в Советский Союз Штеглих не
возвращался. Попал в плен к американцам...
Мартин старался вести дневник ежедневно... Значительные куски для публикации подготовил Мевес.
Они издавались в Германии. Сергей Вершинин перевел те части, которые имеют отношение непосредственно
к Отечественной войне - с июня 1941 года до декабря 1942-го. Думаю, интересно познакомиться с
впечатлениями младшего немецкого офицера о подготовке вторжения, о первых днях вступления на территорию
Советского Союза. В общем, они не противоречат и нашим данным о начальном периоде, об общей растерянности,
поспешном, неорганизованном отступлении. Но отдельные группы красноармейцев, одиночки стоят насмерть...

Нам особенно интересны бои в знакомых местах Около Холма, Волок, Краснополец, Леохново. Волговерховье,
Мосеевцы на берегу озера Стерж, Сысоево, Молвотицы, Красная Горка и множество других деревень нынешних
Маревского и Демянского районов... Любопытно увидеть происходящее с другой стороны, сравнить с нашими
представлениями...
Краеведы и поисковики интересуются огромными потерями техники и боеприпасов на берегу озера у границы
Маревского и Демянского районов. Рота Штеглиха участвовала в их захвате. Командир роты в дневнике дает
полный список.
События 11- 14 сентября. Советские дивизии пытаются выйти из окружения под Старой Руссой.

Достигнув цели атаки — Долматово-Борок, моя рота вступила в бой при поддержке взвода тяжелых пулеметов, взвода легких пулеметов и батареи 15-см орудий.

Дождь не прекращался весь день. Мы вымокли до нитки.

Из показаний пленных стало известно, что в лесу, в который я вклинился, должны находиться несколько сотен грузовиков, несметное количество орудий и т.п.

Я углубился в лес примерно на 1800 м. Перед тем как выйти на большую поляну, выслал разведку, которая донесла, что там нас ждут три рубежа обороны с размещенными непосредственно за ними танками и тремя батареями. И тут начался артиллерийский фейерверк.

Русские прямой наводкой палили из восьми 15-см орудий, четырех 7,5-см орудий и трех танков. Я им отвечал. Был задействован весь арсенал — противотанковое орудие, тяжелые и легкие минометы, а также тяжелые и легкие пулеметы. И все это с расстояния в 400 м. Мы подавили их своим огнем, уничтожив один танк и заставив замолчать их артиллерийскую батарею. Вся эта заваруха длилась с 14:00 до 23:00. Утром, после ночи проведенной нами наизготовку, русские убрались. Ну и трофеи же нам достались! С ума сойти!

В лесу ударную группу нашей роты сопровождал один латыш, которого русские силком призвали в армию. Группа вернулась, подсчитав трофеи и приведя многочисленных пленных. Огнем мы погнали красных из «котла» прямо в руки другим нашим частям, стоявшим на внешнем охранении.

На дороге, которую красные в отчаянии прорубили в лесу, на протяжении 8 км машина за машиной на больших полянах, вперемешку, в страшном беспорядке были брошены:

487 грузовиков,
20 бронированных машин,
6 разведывательных бронеавтомобилей,
6 бронеавтомобилей,
35 подвижных полевых кухонь,
15 зенитных орудий калибра 8,8 см,
23 орудий калибра 15 см,
3 длинноствольных орудия калибра 15 см,
7 орудий калибра 7,5 см,
2 орудия калибра 12,62 см,
2 подвижные радиостанции,
8 противотанковых орудий,
25 легковых автомобилей,
18 мотоциклов
и не поддающееся подсчету легкое и тяжелое стрелковое оружие!

Трофеи просто невероятные.


Это война! Кладбище 12 немецкой дивизии в деревне Борок. Такое солдатам вермахта и в самом страшном
сне не могло присниться 22 июня 1941 года, когда они вступали на территорию Советского Союза...

12 февраля 1970 г.
Дорогой Анатолий Александрович.
«Новый мир» познакомил меня с Вашей рецензией — откликом — «Операция «Круглянский мост». Должен Вам сразу сказать, что Вы написали замечательно — живо, умно, оч[ень] точно, но увы! что может сделать с такого рода материалами «Н. М.», который как Вы, наверно, знаете, уже... но, как «Н. М.», так и автору оч[ень] и оч[ень] приятно от сознания, что есть еще в нашей стране люди — читатели, подобные Вам, и в этих людях все наши надежды. Спасибо им. И Вам.
Дай бог Вам здоровья и душевной бодрости.
С уважением и благодарностью
В. Быков¹.

В мае 1945 года городами-героями были названы Одесса, Севастополь, Сталинград, Ленинград. Это не вызывает
никаких сомнений. Спустя много лет решили вернуться к присвоению высшего звания. Список стал обширным.
И спорным. Одно из главных условий - героическая оборона. А была ли героической оборона Киева или Минска?
Под Киевом одна из крупнейших трагедий - сотни тысяч красноармейцев оказались в плену. Минск взяли с ходу.
С таким же основанием героя могли присвоить Риге, Таллину, Кишиневу...
В наши дни придумали города воинской славы. Правомерно ли? Воинскую славу можно дать за сражение,
успешную операцию. Воинская слава - Курская битва, форсирование Днепра, Одера. взятие Кенигсберга,
Будапешта, Берлина... А причем здесь Курск, Киев?... Наметилась тенденция измерять славу прежде всего
количеством трупов. Как величайшую заслугу страны перед миром мы выставляем 27 миллионов человек,
потерянных во второй мировой войне, укоряем союзников за их скромные потери...
Ржев - город воинской славы. 15 месяцев позиционной войны, горы трупов с обеих сторон, постоянные, чаще
неудачные попытки склонить ситуацию в свою пользу. Старая Русса - скорее, немцы держали оборону два с
половиной года. Попытки взять город завершались большими потерями... Ничего славного за генералами и
полковниками...

Торопецко-Холмская операция - январь 1942 года. Название она получила задним числом. Сталин намечал к
маю 1942 выйти к Прибалтике. Но дальше Велижа и Холма продвинуться не удалось. Холм в сводку освобожденных
попал вместе с Торопцем. Однако немцы там держались еще 25 месяцев. Задержались фашисты в Демянске.
Больше десятка попыток наступления - то сверху торопили, то сами спешили отличиться. И за каждой попыткой
многочисленные жертвы...
Продвижение нашей армии от Селигера до Торопца можно считать самым большим успехом Красной Армии в
1942 году. Особенно на фоне провалов под Любанью, Вязьмой, Харьковом, в Крыму, топтания у Ржева. Отличился
и Еременко (если заглянуть в дневники Андрея Ивановича, то Жуков - тупой и упрямый генерал)... Торопец больше
года находился в прифронтовой полосе. Почитай, все горожане работали на фронт. Действовали несколько госпиталей
разного ранга, чрезвычайно была загружена железнодорожная станция. Подвозили боеприпасы, пополнение,
они шли под Велиж, Белый, Холм, Великие Луки... Возвели узколейные и широколейные военные железные дороги в
сторону передовых линий. Для армии работали преприятия и колхозы, совхоз "Подгороднее"... В городе находились
армейские базы и штабы, поэтому и усиленная противовоздушная оборона. Здесь формировались калининские
партизанские отряды и переправлялись в тыл противника. Рядом с городом было несколько аэродромов. В районе
находились штабы партизанского движения в Белоруссии и Литве. Здесь разрабатывалась операция сражения за
Великие Луки (город воинской славы)...

Обращаются и к прошлому. К славным победам...  А торопчане могут  вспомнить деда и прадеда Невского - Мстиславов,                                             самого Александра. Их дружины отстаивали Новгород и ходили на соседние земли.
... Приезд Михаила Романова в Москву на коронацию в 1613 году задерживался.
"... а по вестям ждем прихода литовских и немецких людей под свои города вскоре, а под Торопцом ныне литовские люди
стоят, и Торопцу  ни откуда помочи нету",- писал новый царь.
Побойнин: ..."торопецкое осадное сиденье" было временем очень тяжелым для торопчан. Не все, находившиеся в осажденном
городе, могли вынести "всякую осадную нужю". и некоторые, "не стерпя осадные нужи и голоду, из Торопца из осады хотели брести
розно". Однако нашлись между торопецкими посадскими тяглыми торговыми лучшими людьми такие, которые многих бедных
("мелких") людей поили, кормили, обували и одевали, хлебом, деньгами и оружием ссужали, одним словом, "многую доброту
в городе многим людем чинили и в Торопце с собою многих людей, своим промыслом и береговью уговоря, одержали"
(удержали). Литовцы удалились, не взяв Торопца. Многими благами был отмечен главный защитник  торопецкий воевода
князь Василий Иванович Туренин... Наградили и других торопчан, правда, из помещиков... Торопец долго оставался порубежным
городом, участвовал в стычках с поляками и литовцами... В 1812 году из Торопца руководили армией, прикрывавшей
возможный поворот французов на Петербург...
С 17 века в городе и окрестностях  базировались воинские части и арсеналы.